«Руки, качающие колыбель, правят миром»…

Простуда донимает так, что решаюсь остаться дома. Моя маленькая дочь, недоумевая, переспрашивает: «Как, ты не пойдешь на работу?» И я ловлю себя на мысли, что образ  озабоченной и вечно спешащей мамы глубоко засел в сознании моего ребенка. Неожиданно выясняется, что ей тоже болит горло, и даже появился кашель. Я понимаю эту маленькую хитрость и расцениваю ее каприз в мою пользу.

Девочка лежит на диванчике, и я ее обхаживаю, как того требует уход за больной. Наблюдаю, как мой ребенок наслаждается присутствием мамы, моим повышенным вниманием и заботой о ней. А ведь это и есть женское счастье. Простое. Дорогое. Самое-самое.

Это неправда, что пуповиной ребенок с матерью связан всего лишь  девять биологических месяцев. Это нить жизни, которая прерывается только тогда, когда матери уходят от нас навсегда… Но и оттуда, с небес, незримой силой защищают от несчастий и бед.

С детства помню стихотворение о том, как парень, покоряя неприступную красавицу, обещал ей безмерное богатство. Но требование девицы заключалось в другом: «Не надо цехинов, не надо рублей. Дай сердце мне матери старой своей». И когда юноша с ношей заветной вдруг споткнулся о порог, сердце матери, не выдержав, спросило: «Не ушибся, сынок?» В этом и есть вся суть материнского начала.

Как женщина, она преуспела везде: дома, в поле, у станка, за рулем, в космосе… А будучи мамой, как и много столетий назад, она в  колыбельке «колышет» свою самую заветную мечту: расти, моя кровиночка, счастливой!

Она может быть всем:  Солнцем, потому что переполнена светом, Землей, потому что щедра и богата,  Огнем, потому что дарит тепло, Океаном, потому что ее любовь бесконечна… Сердце ее всегда открыто и для ответных сыновних чувств.  Не хранит она в нем ни гнева, ни обид. Она знает: позвонят, приедут!